Вход

Ржевское телевидение: четверть века

  • Автор Александр Парфенов, директор телекомпании «Ржев»

Продолжение

Ржевское телевидение: четверть века. Аферы местного масштаба

Мальчик-хулиганчик

Мы уже работали в эфире более года и обрели внушительную популярность среди ржевитян. О программах местного телевидения знали все от мала до велика, а на известных людей, как показывает мировая практика, бывают различные хулиганские покушения. Так случилось и с нашей телекомпанией. В то время у нас в редакции было два городских номера телефона — директора и общий. Директорский мы не афишировали, а общий рекламировали по телевизору и давали в газетах. Именно на этот номер нам стал звонить какой- то мальчик, говорить всякие глупости и гадости, даже оскорблять бравших трубку сотрудников телекомпании. Увещевания типа: «Молодой человек, прекратите хулиганские выходки» результата не возымели. Звонки продолжались и периодичность их даже увеличилась. Пришлось принимать экстренные меры.
Не стану раскрывать секреты, каким образом нам удалось узнать, откуда звонил малолетний хулиган. Мы не стали обращаться в милицию, а в редакции определились со стратегией по его поимке. Тот, кто берет телефонную трубку, начинает его заговаривать и как можно дольше продолжает беседу. А я на машине еду на перекресток Бехтерева-Ленина, где на углу стоял телефон-автомат (именно оттуда он и названивал) и ловлю малолетнего хулигана на месте преступления.
И вот в редакции раздается звонок, сотрудник дает условный сигнал и начинает заговаривать мальчика, а я быстро следую к телефонной будке. В ней находится мальчик лет 12-13 и что-то говорит в трубку. Я подхожу к нему, он растерянно заканчивает беседу и краснеет. Я прошу его пройти со мной в машину и проехать к нам на телевидение на экскурсию. Вернувшись на работу, я не стал ругать парня, а провел его по нашим рабочим местам, рассказал и показал, как снимаются и монтируются программы, как проходят «Прямые эфиры», а в конце экскурсии сказал пацану: «Когда ты звонишь нам по пустякам — отвлекаешь людей от работы». Мальчик все понял и больше не звонил нам в редакцию из хулиганских побуждений.

Катастрофа, ставшая триумфом.

Появление в нашей жизни интернета, а особенно социальных сетей, процентов на 50% облегчило работу журналистов. А в конце 90-х интернет только-только начинал триумфальное шествие по России. Основным помощником журналиста был стационарный телефон. Он, друзья, знакомые, родственники и обыкновенные ржевитяне были источниками информационных поводов и тем для телесюжетов.
В конце рабочего дня ко мне в кабинет зашел наш режиссер Виктор Васильев и с волнением в голосе сообщил: «Александр Михайлович, мне позвонила жена (она работала на железной дороге) и сказала, что в Зубцовском районе, недалеко от железнодорожного полотна, упал самолет». Мы быстро собрались, сели в наш УАЗик и поехали искать место катастрофы. Приехали в соседний район и к вечеру наткнулись на солдатское оцепление. Обойдя его, попытались по бездорожью пройти к месту катастрофы. Начинало темнеть. Мы поняли, что сегодня наши поиски не увенчаются успехом и возвратились к машине.
Поговорив с солдатами и офицерами, уточнили, что до места падения сегодня точно самостоятельно нам не добраться — оно находится далеко в лесу, в болотистой местности. Решили возвращаться домой. В одной из близлежащих деревень встречаем идущих по улице молодых людей. Остановившись, разговариваем с ними. Оказывается, кто-то видел падение и взрыв, а кто-то просто слышал. Записываем очевидцев на камеру и едем в Ржев.
На следующий день на редакционной летучке решаем продолжить съемки важного информационного события. Ответственные за эфир сотрудники остаются монтировать программу «Новости» (она у нас в то время выходила каждый раз новая — в понедельник, среду и пятницу), а мы с Еленой Серяковой снова едем на место происшествия. Предварительно в нашем ГО и ЧС узнаем некоторые подробности и уточняем место, куда лучше следовать. Приезжаем в Зубцовский район, а там уже полный комплект журналистов центральных каналов  — Первый, «Россия», РЕН ТВ, НТВ, «Звезда» и их спецавтомобили с развернутыми передающими антеннами. Здесь же работает штаб, где мы встречаем ржевских МЧС-ников. В беседе с ними узнаем, что место падения самолета находится в болоте, а НТВ- шники оплатили вездеход, который туда в ближайшее время отправится.
«Помогите нам попасть на него» — попросили мы земляков. «Попробуем!». Е. Серяковой наши МЧС-ники для маскировки дают кастрюлю с вилками-ложками, якобы для кормления людей, находящихся в лесу. А у меня в руках камера, которую никуда не спрячешь. Мы первыми заскакиваем в кузов вездехода и садимся в самый дальний угол. К нам стали присоединяться люди в погонах, и вдруг НТВ-шный продюсер видит меня с камерой и начинает орать: «Тебя кто сюда пустил? Вылезай! Мы для тебя, что ли, вездеход оплачивали?» Заскочив в кузов, он попытался за рукав вытащить меня наружу. Но, поняв бесполезность задуманного, плюнул и отказался от своих попыток. К месту падения самолета мы отправились в компании с московскими журналистами  и при их «спонсорской помощи». Пробирались по бездорожью минут 40. Приехав, увидели плотное солдатское оцепление.  
Нас проинструктировали «ответственные лица», что непосредственно на месте падения работает комиссия, а у солдат приказ стрелять на поражение в случае попыток подобраться поближе. Отходим с Е. Серяковой в сторонку, решаем, что без «картинки» с непосредственного места падения наша поездка не имеет смысла и начинаем искать пути проникновения «на объект». Учитывая глухую лесную местность, находим брешь в оцеплении и ползком, по высокой траве, пробираемся к воронке, которую образовал АН -12 при ударе о землю. Елена остается в засаде, а я осторожно пробираюсь к еще дымящейся яме, по пути снимаю валяющиеся вокруг фрагменты самолета. Чем ближе к ней, тем сильнее ощущался запах разлившегося керосина. Журналистский азарт напрочь убивает прагматичную осторожность, хотя понимаю, что в случае поимки меня на месте преступления компетентные органы, как минимум, конфискуют видеокамеру. Но всевышний в тот день был на нашей стороне, я наснимал необходимое количество кадров, и мы стали с еще большей осторожностью выбираться на исходную позицию.
И тут прямо над нами затарахтел вертолет. Мы залегли, опасаясь быть увиденными. Пока прятались, винтокрылая машина приземлилась где-то недалеко. И нам еще раз повезло. Это прилетел московский генерал. И как раз между первым и вторым кругами оцепления собралось совещание, к которому прибились и мы. По окончании попросили высокого гостя прокомментировать ситуацию. И снова удача — генерал, уверенный, что мы имеем причастность к военному ведомству, коротко рассказал о происшедшем. Теперь для репортажа у нас был полный комплект.
В Ржев мы вернулись без приключений и по приезду решили, что монтировать отснятый материал долго, а самый доступный способ для его оперативного показа зрителям — прямой эфир. Быстро готовим студию и начинаем рассказывать, что видели на месте падения, показывать отснятые кадры. В 15 эфирных минут укладываемся и сообщаем зрителям, когда они смогут увидеть полную версию.
 Ну, а финальной точкой наших двухдневных приключений стали не только благодарность ржевитян и подскочивший рейтинг телекомпании. Мы представили репортаж «Падение самолета АН-12» на всероссийском фестивале в С.-Петербурге в 2001 году, и его автор Е. Серякова получила гран-при. Участие телекомпании «Ржев» в этом фестивале было для нас самым триумфальным за всю историю подобных мероприятий: из четырех номинаций в трех — «Лучшая программа «Новости», «Лучший диктор» и «Лучший журналист» - Ржев завоевал призовые места.•