Собрание пришельцев

Вечерело. Как тени, в кабинет проскальзывали, не дожидаясь приглашения, его заместители Стаканов, Ямова и Надеждина. Вид у них был напряженно-траурный. 

— Уже слышали? — подал голос главарь.

— Слышали, Альхен Электрович, — отозвалась Надеждина. — Может, обойдется?

— Как же они решились? — закудахтала Ямова. — Героя Расеи отставить. Герои не бывают плохими руководителями, мне Заветная говорила.

— Значит, бывают, — глубокомысленно заметил Стаканов. — Говорят, Белого теперь в военно-хоккейный комплекс на работу отправят.

— Белый не актуален, — оборвал дискуссию Епрст, — нам теперь придется к новому начальству клинья подбивать. Кто-нибудь слышал про этого Пузыню?

— Я кое-что слышала, — хитро заулыбалась Надеждина, — но произносить не буду. 

— Сказывают, — пояснила Ямова, — король зерна. Что ему в этом захолустье понадобилось?

— А что нам всем понадобилось? — перебил ее главарь.

— Да-а-а, — протянула Надеждина, — городом рулить — это вам не электричество пилить, электроники вы наши.

— На что это вы, — сверкнул глазами Стаканов, — Леона Измайловна, намекаете?

— Ой, мальчики, — переполошилась Ямова, — не надо ссориться. Мы, пришельцы, должны держаться вместе.

— В каком месте? — не понял Епрст.

— В том месте, — ответили заместители хором, — которое мы сейчас имеем. И неплохо имеем.

— Пока сидел Андрон Героевич, — поделился сомнениями главарь, — я был спокоен. Как будет с новым, непонятно.

— Он же сказал, — напомнила Ямова, — что пока будет работать со старыми кадрами.

— Все так поначалу говорят, — заметил Стаканов. — А Дундукова, например, уже под зад коленкой...

— Ой, — закрыла лицо руками Надеждина, — мне так стыдно, так стыдно. Ведь это Дундуков заставил отменить встречу с Соловейчиком в транспортном клубе.

— А Соловейчик, между прочим, — просветил Стаканов, — депутат державной задумы. Еще и директором области, гляди, станет.

— Вы, Леона Измайловна, — обратился Епрст к Надеждиной, — очень уж круто себя ведете, жалуются на вас. Самодурка, говорят. Вот берите пример с Тусины Вороновны — показал на Ямову — если и врет, то убедительно.

— Что вы имеете в виду? — покраснела Ямова.

— Интервью ваше, где вы сказали, что с годами Ажевск меняется в лучшую сторону. 

Надеждина и Стаканов прыснули.

— Но ямы-то на дорогах, — возразила Ямова, — точно глубже становятся. А вы, Дрюня Белгородович, думаете, умнее выступили: важен свежий взгляд и новые подходы? Кто бы на вашем месте заявил, что нужен мутный взгляд и дряхлые подходы?

— Это называется штампы, — просветила Надеждина.

— Давайте не соскакивать с главной темы, — поправил соратников Епрст. — Какие предложения?

— Мне кажется, — задумчиво произнесла Тусина Вороновна Ямова, — следует попробовать ему понравиться. И у вас, мужчин, это получится лучше. 

— А если, — предположил Стаканов, — он выборы мэра в Ажевске объявит? Не зря же телеканава «КиС» подписи собирала. 

— Типун вам на язык, — замахала руками на коллегу Надеждина. — Ему самому бы как-нибудь выбраться. 

— Теперь, Альхен Электрович,— сделала вывод Ямова, — все от вас зависит. Сможете убедить Пузыню в нашей необходимости, поставим вам памятник на 800-летие города.

— Нерукотворный, — добавила Надеждина.

— Это как? — переспросил Епрст.

— Из электрических зарядов, — пошутил Стаканов. 

В это время в кабинет заглянула наушница директора области Глория Вечная. 

— Что это вы без света сидите? — поинтересовалась она.

— А вот вы, Глория Шуриковна, — обратился к вошедшей главарь, — не боитесь, что Пузыня отправит вас в отставку?

— А чего мне бояться, — осклабилась наушница, — я же Вечная.