Дембеля

Мы, полтора десятка старослужащих, сами, без команды построились шеренгой среди казарм. В строю находились лишь дембеля. Молодежь с любопытством на нас посматривала. Сегодня особенный день, домой уезжает первый из нас. В строю рядом со мной стоят друзья и сослуживцы. Мы из различных уголков страны, разных национальностей, но за время службы стали друг другу почти родными. Наконец появился виновник нашего построения. Это мой приятель узбек Усимбай Куналиев. В ушитой парадной форме, начищенных сапогах. Поставив дембельский чемодан, с улыбкой идет вдоль нашего строя. Пожимает протянутые руки, выслушивает напутствия. Попрощавшись со всеми, Усимбай становится серьезным, а на глазах блестят слезы. Он говорит дрожащим голосом: «Ребята, я рад, что еду домой, но отдал бы все на свете, чтобы мы и дальше были рядом, ходили друг к другу в гости и дружили семьями. Потом он подхватывает свой чемодан и почти бегом покидает казарму.

Для меня армейские друзья остались более близкими, чем школьные и студенческие. Призывались мы в год событий на острове Даманский. Страна укрепляла дальневосточные границы, обновляла вооружение. В приграничных районах царила напряженность, многие всерьез опасались военных конфликтов. Нам пришлось участвовать в нескольких крупных учениях, побывать в летних и зимних лагерях. А на стрельбища выезжали так часто, что некоторые из нас считали это наказанием.

Навсегда осталась в памяти красота дальневосточных сопок, эти же сопки, охваченные регулярными весенними пожарами. Нас поднимали по тревоге, когда огонь вплотную подходил к поселку, где располагалась наша часть, и мы с трудом справлялись с пламенем. А ведь всего в нескольких десятках метров стояли склады с боеприпасами. На зимних учениях потерялась полевая кухня, и мы делили промерзшую буханку хлеба, отламывая небольшие кусочки.

Я долго переписывался с тремя сослуживцами. Дольше всех — с Усимбаем Куналиевым. Когда у меня родился сын, а у него дочь, он в шутку наказал мне калым. Татарин Ромка Галеев писал из Южно-Сахалинска, где он поселился после службы. А у Кольки Смирнова, живущего под Торжком, я побывал в гостях. Перебирая армейские фотографии, с удовольствием вспоминаю друзей. Многих из нас разделили границы, но мы навсегда остались друг у друга в сердце.